О.К.: Петр Петрович, как представитель древнейшего именитого рода, что Вы можете сказать по поводу престолонаследия дома Романовых?

Граф П. Шереметев.: Во-первых, хочу сказать следующее: у меня есть все права говорить и защищать то, к чему имею отношение, потому что, хотя я Шереметев, мой род один из самых близких к роду Романовых. Это очень важно знать, потому что я не посторонний человек. Я тот, который может фактами объяснить, что на сегодняшний день Романовых, настоящих Романовых, осталось очень мало. Мой троюродный брат Николай Романович Романов[1] справедливо считался главой романовской семьи, а теперь его брат Дмитрий Романович, но не Владимир Кириллович и его потомки, которые четыре поколения не являются династами. И я объясню почему. Все законы романовской семьи, установленные самими Романовыми, были прописаны очень четко. В законе о престолонаследии 1797 года, утвержденном императором Павлом I, говорится о браках только с членами других монарших фамилий. Кроме того, чтобы оставаться великим князем и потомком, который может претендовать на престол, нужно соблюдать несколько правил, основанных на простой этике, из которых можно выделить два: во-первых, не жениться на разведенной даме, даже будь она принцесса; во-вторых, не позволять, чтобы твои дети не были православными. Если эти правила не соблюдены, все права на престол отпадают – потомство становится вне линии. Необходимо напомнить, что царствующее лицо принято считать помазанником Бога. Вот почему Российский монарх и его супруга должны быть православными.

«Прежде всего, следует отметить, что российское законодательство об императорской фамилии в целом, и о престолонаследии в частности, было одним из самых строгих в мире, так как совершенно однозначно определяло вопрос о браках членов Императорского дома, если они хотели, чтобы они сами и их потомки могли иметь право на наследование престола. <…> Это правило заключалось в том, что брак такого лица мог быть заключен только с представителем царствующего (правящего) или владетельного дома, т.е. дома, который не находился у власти, но сохранял определенные атрибуты былой “суверенности”. <…> При этом владетельный статус того или иного рода всегда обязательно оформлялся юридически, т.е. в законодательстве страны, в состав которой входило некогда независимое государство, четко оговаривалось, сколько и каких “владетельных прав” оставалось за его бывшим “сувереном”».[2]

Кирилл Владимирович, хоть и был великим князем, но потерял право на престол, как и другие великие князья, потому что либо были женаты на разведенных дамах, либо жены не соглашались крестить детей в православие. У них у всех отпали права на династическую преемственность, так как у них были морганатические браки. Кирилл Владимирович и его потомки нарушили правила семьи. Николай II потребовал отречения Кирилла от прав и тот подписал заявление, что отказывается от престола для себя и своего потомства, так как он нарушил закон престолонаследия.

«8 октября 1905 года, великий князь Кирилл Владимирович вступил в брак со своей двоюродной сестрой – Викторией Мелитой, дочерью герцога Эдинбургского, разведенной супругой герцога Эрнста Гессена-Дармштадтского, отказавшейся принять при заключении брака православие (ст. 185), брак не был разрешен Императором (ст. 183). Николай II лишил Кирилла всех прав члена Императорской Фамилии, включая права на наследование Престола. В ГАРФе хранятся архивные документы двух секретных совещаний 1906–1907гг. (ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 2141. Л. 8-15 об.; Д. 2139. Л. 119-127 об.), на основании которых Николаем II был поставлен вопрос о лишении прав престолонаследия всего потомства великого князя Кирилла Владимировича “из-за недопустимого брака, нарушившего фамильные, церковные и гражданские законы Империи”. Архивные материалы обсуждения данного вопроса в Государственном совете указывают на то, что Николай II решительно настоял на лишении кузена прав престолонаследия, однако члены Госсовета предлагали не объявлять этого решения публично, ибо очередь на престол, “по всему человеческому рассуждению, никогда до него не дойдет”».[3] (После принятия православия в 1907 г. Виктории Мелите был дарован титул великой княгини Виктории Федоровны, а Кирилл Владимирович был восстановлен в правах члена Императорского дома – О.К.).

Но для меня самое страшное, это то, что Кирилл, отец Владимира, пришел в Думу с красным бантом. Присягая Временному правительству, он предал свою страну и своего императора, тем более родственника. Он продал своего государя этим революционным символом, опозорив имя Романовых.

«“Великий князь Кирилл Владимирович объявил себя за Думу. – записал в дневнике французский посол в России Морис Палеолог. – Он сделал больше. Забыв присягу верности и звание флигель-адъютанта, которое он получил от императора, он пошел сегодня (14 марта) в четыре часа преклониться перед властью народа. Видели, как он в своей форме капитана 1-го ранга отвел в Таврический дворец флотские гвардейские экипажи, коих шефом он состоит, и представил их в распоряжении мятежной власти”».[4]

Как только Николай II был расстрелян, Кирилл, который давным-давно был в Европе, отрекся от своего обещания и объявил себя в 1922 году блюстителем Русского престола, не считаясь с мнением других великих князей и императрицы Марии Федоровны. Сын великого князя Кирилла Владимир Кириллович тоже сыграл позорную роль, призывая русских бороться на стороне Германии против России в 1941 году. Его брак тоже является морганатическим. Он почему-то тайно женился в Лозанне накануне Успенского поста на княгине Леониде Багратион-Мухранской, разведенной после брака с евреем в Америке, и почему-то в греческой православной церкви, хотя в соседнем городе Веве есть русская православная церковь. Вероятно, по этой причине РПЦЗ справедливо отказалась их венчать.

«В 1934 г., в Ницце, Леонида вступила в первый брак с американским евреем Самнером Муром Керби. <…> Первым браком Кирби был женат на племяннице банкира Якова Шиффа, директора банка “Кун, Лейб и Ко.”, отпустившего деньги на революции 1905–1917 гг. в России. <…> В 1937 г., брак Леониды с Кирби распался, но от него осталась дочь Хелена, живущая в США. Кирби, находившийся в Германии, был арестован немцами и посажен в лагерь как еврей, благодаря доносу, сделанному Ираклием, братом Леониды».[5]

«Ираклий Багратион-Мухранский, брат Леониды, в 1942 году приехал в Германию при Альфреде Розенберге, который руководил Высшим органом управления захваченными территориями СССР с 17.07.1941 г. <…> Ираклий занимал пост “советника по грузинским делам” и сформировал “грузинскую бригаду”. <…> В 1943 г. грузинские самостийники, поверив обещаниям Гитлера создать самостоятельную Грузию под гестаповским покровительством, выбрали Ираклия “царем” Грузии».[6] (В 1946 г. инфант Фердинанд принц Баварский, член Испанского Королевского дома обратился с просьбой к Владимиру Кирилловичу сообщить, являются ли “Багратионы-Мухранские” владетельным домом, в связи с женитьбой Ираклия Мухранского на его дочери, испанской инфанте донье Марии де лас Мерседес де Бавария де Бурбон, племянницы короля Альфонса XIII, одной из самых богатых невест Испании – О.К.).

«Владимир Кириллович издал очень странный – для документов подобного рода – манифест, который положил начало многочисленным нарушениям Российских законов о престолонаследии, допущенным им и его “преемниками” в дальнейшем. В манифесте говорилось, что он “считает полезным и справедливым (обращаем внимание – не законным, а полезным и справедливым) признать царское достоинство Багратионов-Мухранских, как и их право именоваться князьями Грузинскими и титуловаться Царскими Высочествами”. И это при том, что потомки настоящих “светлейших князей Грузинских” <…> здравствовали в то время и здравствуют поныне. <…> Иными словами, морганатический брак остался браком морганатическим, а “невладетельный” род князей Багратионов-Мухранских не стал родом “владетельным”, за исключением того обстоятельства, что кроме самого Владимира Кирилловича в морганатический брак по его вине вступила и испанская инфанта Мерседес. Остается лишь сожалеть, что Испанский Королевский дом столь доверчиво отнесся к заявлению Владимира Кирилловича и не проверил этот вопрос самостоятельно, тем более что сделать это было совсем не трудно – достаточно было вспомнить упоминавшийся пример с отречением в 1911 г. от прав на престол княжны Татьяны Константиновны. Однако может возникнуть вопрос: может быть, “глава Императорского дома” имел право изменять законы? – Нет, не имел. <…>Таким образом, брак Владимира Кирилловича с Леонидой Георгиевной Кирби‑Багратион-Мухранской – отец которой Георгий Александрович приходился троюродным братом упомянутому мужу княжны Татьяны Константиновны Константину Александровичу Багратиону-Мухранскому и родным прапрадедом которых является Иван Константинович Багратион-Мухранский, подписавший Георгиевский трактат, – является морганатическим и, следовательно, по законам Российской империи ни сама морганатическая супруга Леонида Георгиевна, ни ее дочь Мария Владимировна, ни, тем более, внук Георгий не имеют никаких прав на престолонаследие (ст. 188 Свода законов)».[7]

Далее, эта семья, опозоренная и дискредитированная несколькими предыдущими поколениями подряд, вдруг становится в династическую очередь на престол. Все это идет из поколения в поколение. Каким образом она в пятый раз может нарушить романовские правила? Ведь Мария, дочь Владимира Кирилловича, вышла замуж за прусского принца Франца Гогенцоллерна. Я с ним дружен. Он мой друг, но нигде не появляется. Семья была счастлива, что они выдали ее замуж за титулованного кронпринца. Но рождается Георгий. Тут Владимир Кириллович и Леонида разводят Марию с Францем и отсылают его в Америку, чтобы он там затерялся.

О.К.: Владимир Кириллович пожаловал мужу Марии Владимировны прусскому принцу Францу-Вильгельму Гогенцоллерну титул «великого» князя Михаила Павловича, но после развода в 1985 году тот снова вернулся в лютеранство.

Кн. Н. Лобанов-Ростовский: С какой целью был пожалован титул?

Граф П. Ш.: Чтоб назначить Марию Владимировну цесаревной Русского престола, а ее сына от Франца цесаревичем. Я всегда говорю – как немецкий принц, предки которого погубили империю, может объявлять себя императором в России? Я как Шереметев, будучи в родстве с Романовыми, не могу это допустить. Я этого не признаю. Как она могла получить благословение от патриарха Алексия II, проникнуть во все круги России, чтобы ее семью признали единственными потомками императорской семьи?! Я должен сказать, что не понимаю российское правительство, которое поддалось на такую мистификацию, на такую позорную провокацию.

Кн. Н. Л.-Р.: Она просто всех обманывает! То, что Вы сейчас говорите, нужно оглашать, печатать! Эту позицию поддерживает и наш друг князь Александр Александрович Трубецкой, живущий во Франции.

Граф П. Ш.: Кроме того, она появляется где может, раздает титулы, награждает орденами Андрея Первозванного или Святой Анны. Ее отец, и это мало кто знает, вообще продавал эти ордена, когда жил в Мадриде. После чего Франко запретил ему даже находиться на территории Испании и выслал его во Францию.

Кн. Н. Л.-Р.: Знаете, почему получился этот скандал? Владимир Кириллович, в общем-то, был мошенником. Генерал Франко помогал известным людям, и Министерство торговли выдало ему лицензию на ввоз двух моторов в Испанию, чтобы продать их по спекулятивной цене и на этом заработать. Князь же добавил два нуля к этой лицензии. И попался на этом. Вместо двух получилось двести!!! Случился грандиозный государственный скандал, так как представителям немецкой фирмы, которые эти моторы выпускали, было отказано продавать их на территории Испании. Ираклия, брата Леониды и пособника Владимира Кирилловича в этом деле, арестовали при вручении взятки чиновнику, но вскоре выпустили. Видимо, по ходатайству родственников жены. После ее смерти ему было отказано иметь какие-либо отношения с домом Бурбонов. А Владимира Кирилловича после суда по этому делу «обалдевший» генерал Франко выслал из Испании.

Граф П. Ш.: Вот тебе и «великий князь»! Мошенники! Это очень беспринципная семья. Я Вас уверяю, эти люди показали себя как последние проходимцы. Она беспрестанно пытается посещать Посольство России в Париже. И посол Александр Константинович Орлов вынужден ее приглашать.

О. К.: Но откуда у них деньги?

Кн. Н.Л.-Р.: Еще со времен революции, когда семья Ротшильдов сделала ставку на Кирилла Владимировича. Так что это можно назвать проектом, который реализуется издавна и, думаю, по сей день. Уж слишком она активна. Значит, чувствует за собой силу.

Граф П.Ш.: Им помогали очень многие люди. Они жили на милости громадного количества богатых людей, чаще всего ожидающих титул или награду, или просто любителей польстить. И ясно, что это либо наивные, либо непорядочные люди.

О.К.: Но почему представители аристократической эмиграции не противятся этому и молчат?

Кн. Н.Л.-Р.: Многие люди, зная все это, продолжают общаться с ними из чувства такта. Ведь в парижской эмиграции нашего возраста все это известно. Вообще, многие молчат, только чтобы не осквернить само имя Романовых, или до того их презирают, что не считают нужным о ней говорить.

Граф П.Ш.: К сожалению, наши русопяты прожили такие ужасные периоды своей жизни, что устали от всего этого. Сколько было склок во время эмиграции. Мой отец жил в ужасных условиях после революции на Воздвиженке № 8. Арестовали всю нашу семью, десять человек: восемь детей, мой дед и моя бабушка. Как-то, в 1917 году, они ужинали в своей столовой, и тут ворвались большевики и арестовали их. Они сидели под арестом семь лет. Моему отцу было только 10 лет. Чудом их выпустили в 1924 году.

Кн. Н.Л.-Р.: Это во время НЭПа.

Граф П.Ш.: Их выпустили. Они жили в ужасных условиях, двенадцать человек в двух комнатах. Когда мой дед умер, а бабушка овдовела, она решила покинуть Россию, заключив брак со шведским послом, который вывез ее с шестью из восьми детей за границу на поезде. Они уехали после семи лет ужасной жизни. Каждый из наших семей может рассказать подобное. Так было со всеми. Это не единичная история из событий того времени. Они расстались в Стокгольме. В 18 лет мой отец приехал в Париж. Во Франции он тут же закончил свой бакалавриат и поступил в школу сельскохозяйственных наук в университете. Получил диплом и, в ужасе от всех бесконечных склок между эмигрантами в Париже, которых было тогда около 300 тысяч, решил покинуть Францию и обосноваться в Марокко, в Африке. Привез туда свою жену, мою мать, и умер несколько лет тому назад там же после свободной и очень радостной жизни. Мы были действительно счастливыми и свободными детьми.

Недавно я был в резиденции посла в Париже на вечере, посвященном Первой мировой войне, куда Мария Владимировна тоже была приглашена. Я решил с ней не общаться, вообще игнорировал ее. Потом вижу, что она меня замечает, но прошел мимо, даже не посмотрев на нее. Вдруг слышу шум: бежит эта Мария за мной, хватает за пиджак и кричит: «Как Вы смеете со мной не здороваться»? Я ей отвечаю: «Мадам, я Вас не знаю». И ухожу. Она, ошеломленная, догоняет меня, хватает за шиворот и говорит: «Вы – хам»! Тут я сбросил ее руку с моего плеча и, не сказав ничего, ушел. Знаю, что она начала меня преследовать в разных докладах от ее «императорского» секретариата, что есть недостойные такие-то люди… Уверен, что это относится ко мне.

Кн. Н. Л.-Р.: Петр Петрович, значит, ее сын, как и она, абсолютно не имеют права называть себя «великими» князьями? Несмотря на то что сын юридически переменил фамилию с Гогенцоллерна на Романова?

«Пунктом 3) Акта от 21 июля 1976 г. Владимир Кириллович еще до брака своей дочери Марии Владимировны установил, что его будущие внуки будут носить в качестве первой фамилию Романов и великокняжеский титул, с последующим присоединением фамилии и титула принца или принцессы Прусской. Однако при рождении Георгий Михайлович получил фамилию Романов и титул Его Императорского Высочества Великого Князя – титул же Принца Прусского упомянут уже не был. С 1992 г. сторонниками Марии Владимировны титулуется как “Его Императорское Высочество Государь Наследник Цесаревич и Великий Князь”. Они же предполагают, что Георгий Михайлович станет родоначальником новой российской династии – Романовых-Гогенцоллернов».[8]

Граф П.Ш.: Не имеют никакого права. Я видел ее недавно на балу в Монако. Она приехала на свадьбу принца Альберта с императорской короной на голове, выдавая себя за цесаревну Русской империи и требуя, чтобы к ней все так обращались. Он был в шоке. Ему было стыдно за нее… А своего сына она навязывает как будущего императора России. Дай Бог, не выйдет. Даже если бы Мария Владимировна продолжила династию, она не имеет права появляться в таком виде на светских вечерах, тем более в другом европейском королевском доме, так как корона Российской империи находится в Москве. Значит, она приспособила себе такую корону, чтобы везде в ней появляться. Это непозволительно и очень глупо. Так никто не поступает.