tapirr

Оказывается, вполне очевидные и несомненные вещи - это то, за что теперь может осудить "суд" (да, именно в кавычках).

Это утверждения:

1. Советский Союз и Германия в сентябре 1939 года совместно напали на Польшу, начав, как союзники, Вторую Мировую войну.

2. Путин - палач Беслана.

Я вполне под этими утверждениями подписываюсь.

Эти случаи приводит в своей статье Александр Скобов (см. ниже).

**

Я лет 10 назад был сам считал, что за отрицание сталинских репрессий и за отрицание Лохокоста Холокоста надо судить.
Сейчас я своё мнение изменил, и считаю, что за слова судить не следует.

Кажется, этот Соколовский и идиот (в чём он сам признаётся), и изрядная сволочь (так же, как мусорская провокаторша Толокно, которая проводила свой панк-молебен, выполняя поручение сатаниста В.Ю.Суркова - в девичестве Дудаева).

Но сажать людей за то, что они сволочи - нельзя. Это дело этики, морального порицания, а не уголовного преследования.

(А те люди, что призывали Соколовского  - или Толокно - посадить или ещё как-то покарать - для меня просто не христиане.)

**

Вот вам материалы по началу Второй Мировой:

https://yadi.sk/i/IKysNjOU3J6xD4 - В.Суворов. Союз звезды со свастикой. Встречная агрессия. 2011 PDF

**

Статья Скобова:

"Я как юрист хочу со всей ответственностью предупредить вас - друзья и недруги: отныне мнение о том, что Советский Союз и Германия в сентябре 1939 года совместно напали на Польшу, уголовно наказуемо, ибо реабилитирует нацизм".

Это говорит не какой-нибудь маргинальный радикал и вечный алармист из непримиримой внесистемной оппозиции. Это говорит вполне вписанный в систему и работающий принципиально в рамках ее "правового поля" адвокат Генри Резник. И он прав. Решение Верховного суда по делу Владимира Лузгина окончательно подтвердило то, о чем надо было не то что говорить, а трезвонить во все колокола, и не сейчас, а в момент принятия "закона Яровой". Всем, кто хоть в какой-то степени причисляет себя к "прогрессивной общественности", а не только маргинальным радикалам и алармистам. Закон Яровой задуман не для того, чтобы нельзя было хвалить Гитлера, а для того, чтобы нельзя было ругать Сталина. В соответствии с этой задачей он и составлен. И его нынешнее "правоприменение" вполне соответствует как его замыслу, так и его тексту.

А вот еще "резонансное" событие. Беслан. "Жесткое" задержание и стремительное осуждение за "неповиновение законным требованиям представителей власти" матерей, потерявших своих детей при штурме бесланской школы и вышедших в футболках с надписью "Путин - палач Беслана". Многие написали о том, что надо быть последним выродком, чтобы в день трагедии поднять на них руку. И никто не написал, что нынешнее законодательство о публичных акциях со всеми его поправками, принятыми нынешней, сформированной по сфальсифицированным итогам выборов 2011 года Думой, позволяет полиции делать это на формально законных основаниях. Когда в Москве и Питере хватали на улицах за ношение ленточек и шариков или за раскрытие зонтиков (акция солидарности с телеканалом "Дождь"), все очень веселились по поводу идиотизма властей. А хоть один суд признал тогда действия полиции незаконными? Нет, потому что действующее законодательство действительно позволяет при желании хватать на улице даже за ношение партийного значка без специального разрешения на это из мэрии.

Как можно этому противостоять? Прежде всего - не дать втянуть себя в бессмысленную дискуссию о том, имела ли полиция законное право предъявлять бесланским матерям требование снять свои футболки. Это вообще не вопрос для обсуждения. Единственный вопрос, который допустимо обсуждать, - действительно ли Путин является убийцей бесланских детей.

То же и с "делом Лузгина". Дискуссия по вопросу о том, можно ли оправдать подлую сделку Сталина с Гитлером не менее подлой сделкой, заключенной с Гитлером ранее Чемберленом и Даладье, в принципе возможна. А вот дискуссия по вопросу о том, допустимо ли запрещать саму эту дискуссию, недопустима в принципе. Причем для меня неважно, в чью пользу запрещать. И те, кто добивается введения уголовной ответственности за "оправдание преступлений сталинизма", для меня не лучше Яровой. Неподчинение любому закону, вводящему запреты на какие угодно исторические оценки, есть гражданский долг каждого честного человека. (Выделение tapirr. Это к вопросу о моей оценке числа убитых евреев и несуществования газовых камер)

Нет также смысла спорить о том, противоречит ли утверждение о совместном нападении Гитлера и Сталина на Польшу решениям Нюрнбергского трибунала. А хоть бы и противоречит! Нет и не может быть такого суда, с решениями которого нельзя было бы выражать несогласие. Мне, например, никто не объяснил, почему Штрейхера за сугубо пропагандистскую деятельность приговорили к смерти, а Фриче ровно за то же самое вообще оправдали. Да, изверги рода человеческого получили по заслугам. Но не в результате объективного и юридически безупречного суда, а в результате достаточно произвольной расправы победителей над побежденными. За победителями и на востоке, и на западе тянулся длинный шлейф собственных преступлений. И им было что скрывать на Нюрнбергском процессе. Уже поэтому решения Нюрнбергского трибунала не могут считаться непогрешимым и не подлежащим критике источником истины.

Доказывать нашим держимордам, что, мол, "мы не отрицаем решения Нюрнбергского трибунала", - это все равно что доказывать религиозным мракобесам, что "мы же не отрицаем Бога". А если отрицаем, что тогда? И вот здесь мы добрались до третьего "резонансного эпизода" последних дней - дела Руслана Соколовского. Позволю себе небольшой прогноз. Покемонов следствие тихо "сольет". Обвинение сконцентрируется на употреблении ненормативной лексики в отношении мифологических персонажей христианского "предания". И вот тут будут крутить, что называется, по полной. По обеим статьям.

Я не поклонник матерщины. Глубоко заблуждаются те, кто видит в ее употреблении признак некоей раскованности и свободы от предрассудков. На самом деле мат - пережиток глубочайшей архаики в нашем сознании. Однако матерная ругань, даже адресованная конкретным лицам, это не более чем мелкая административка. И если мы не считаем верующих заведомо больными и убогими, а потому нуждающимися в особой защите по сравнению с нормальными людьми, их чувства по отношению к объектам их поклонения не должны иметь никаких привилегий по сравнению с чувствами обычного гражданина, не желающего слышать мат в трамвае. В правовом светском государстве не должны.

Предъявление Соколовскому уголовных статей о "разжигании" и "оскорблении чувств верующих" однозначно превращает его дело в дело о праве на антирелигиозную пропаганду. И опять-таки, надо четко осознавать, что все нынешнее законодательство о защите чувств верующих задумывалось и проталкивалось именно с целью запрета антирелигиозной пропаганды. Причем отнюдь не в форме сомнительных с эстетической точки зрения перформансов. В мировом культурном наследии имеется немало гораздо более серьезных, сильных антирелигиозных вещей.

При всем уважении к гражданскому мужеству Соколовского, я все же должен сказать, что по художественному содержанию его перформансы несколько недотягивают до рисунков Жана Эффеля или романа Анатоля Франса "Восстание ангелов". Только если мы сейчас отдадим им Соколовского, они очень скоро доберутся и до Эффеля, и до Франса, и до Пушкина, и до много кого еще. Не верите? А что будут судить за "Молотова - Риббентропа" - тоже не верили?"

Пишет ruscesar в ЛГБТ - Лучшие ГБистские Товарищи

Оригинал взят у tapirr в цели организаторов провокации

Агенты властей -что Цорионов, что Алексей Анальный - никогда больше 15 суток не получат.

Так что не надейтесь на двушечку для энтео.

Всё это мордорское духовенство, и правда, очень тупое (как А.Пелин, например. Или тот, который на экзамене в Академию не знал, что такое "синоптические евангелия").
Тем легче врагам церкви вести антицерковную кампанию (а они идёт уже года четыре).

Я думаю, что сбитие барельефе Мефистофеля в Петербурге - часть продолжающейся антицерковной кампании (предыдущим актом был погром в московском Манеже).
Им нужно по прежнему вбивать клинья между церковью и общественностью.
Самим попортить архитектуру, что б обвинить в этом церковь.
Общественность (такая же тупая) активно на разводки ведётся.

Причём высший пилотаж провокаторов - это самим же заявить о том, что это провокация против церкви, но самим этим делом ещё больше дать несчастным невеждам (и невежам) из духовенства заглотить крючёк, заведомо ложно обвинив директора Исаакия в организации сбития Мефистофиля.

**

Если б это не была сознательная провокация против церкви, я бы согласился с рассуждениями Сапожника о том, что Сенцову дали 20 лет за то, что он только собирался разрушить памятник Ленину,
а тут памятник реально разрушен. Надо давать больше.

А учитывая, что Дьявол в иерархии создателей советского государства на ступень выше Ленина - то надо давать на порядок больше - скажем, 200 лет заключения.
Но это - упражнения в остроумии, не более.

Досье дьякона Кураева

Устроителям и руководителям антицерковной кампании, длящейся в России уже несколько лет (с тех пор, как к власти пришёл Святейший Кирилл, и возникла реальная угроза повышения авторитета церкви в обществе) показалось, видимо, что она снизила градус (интерес к разоблачениям старого гомосексуалиста Кураева начал стихать), и потому снова выпустили более мелкого (но не менее вонючего) агента Цорионова.

Вообще, агентов удобно держать на крючке с помощью компромата. Так, Цорионов - наркоман, Кураев - гей.

Чаплин... Ну, что гей, и так понятно, но служит, вероятно, за идею и за деньги.

**

Итак, самому мелкому, но самому вонючему из агентов-провокаторов поручено провести очередную акцию, дискредитирующую православную веру в глазах общества.
В отличии от Кураева, его хулиганство, как всегда, во всех СМИ.
А сам он специализируется на роли "последователя Даниила Сысоева", создаёт образ "православного" дурачка, который отвергает науку, и считает, что Вселенная возникла 7 000 лет назад.
Без этого образ был бы неполным.
Злобных и агрессивных много, но вот таких идиотов (про 7 тысяч лет) совсем мало (ну, разве что последователи Сысоева да Юрия Максимова).
Вот именно такой образ и должен быть во всех новостях, как образ православного без кавычек.

**

( Read more... )

Я очень уважаю Ревзина. Вот и теперь мне очень понравилось, как он написал.
Это довольно близко моей позиции.
Помните, была выставка "Осторожно религия" у атеиста Самодурова в Сахаровском центре?
Я уже тогда подумал то, что и к нынешней ситуации применимо.

Художники имеют полное право вешать кощунственные изображения.
Но ровно в той же мере оскорблённые религиозники имеют право эту выставку громить.

Именно потому, что обратное утверждение будет означать, что у нас все равны, но некоторые равнее других.

Причём (уже возвращаясь к Парижу) мусульмане действительно борются за святое.


Вот я вас спрошу (если вы негодуете против убийства карикатуристов):
а как вы относитесь к дедам, которые воевали?

Если они для вас просто убийцы - то вы имеете права осуждать оскорблённых мусульман.
Но если нет - то и мусульмане правы.

Потому что те убивали за родину, эти за веру:
во все времена люди готовы были убивать за то, что для них свято.

(Моя позиция другая. Если вам интересно, она такова:
ни там , ни там убивать нельзя.
Но за незалежну, ни за Родину,ни за Бога.
Я последователен.
Будьте же и вы последовательны).

it

Григорий Ревзин

Колонка N 8

Три дня мучился некоторым несовпадением мыслей с моими либеральными друзьями. Но теперь, когда Шариф и Саид Куаши благополучно застрелены, я позволю сказать несколько слов. Мне кажется, мы не правильно трактуем трагедию в Париже как атаку исламистов на священный европейский принцип свободы слова.

Я никоим образом не оправдываю убийц, не хочу сказать, что карикатуристы сами нарвались и т.д. Местные верующие так часто оскорбляют мой мозг, что я вовсе не против, если кто-то оскорбляет их чувства. Я о другом хочу сказать. Мне кажется неверным считать журнал "Шарли Эбдо" выражением свободы слова. Если мы делаем это, то оказывается, что свобода слова нужна для того, чтобы производить бессмысленные непристойности.
Если вы видели карикатуры этого издания, то вы понимаете, о чем я – по уровню художественного замысла, глубине мысли и языку они сродни картинкам в публичном сортире, хотя по тематике несколько шире. И все же принцип свободы слова существует не для того, чтобы рассказывать похабные истории о Боге и церкви, государстве и семье, великих и мелких людях.

Я понимаю, какую бурю негодования сейчас вызову, но я даже заострю в полемических целях. Это вообще не имеет отношения к свободе слова. Свобода слова вводится (и ограничивается) просвещенческими трактатами и конституциями начиная с XVIII века. А это более древняя штука. Невозможно понять, как вообще может существовать такой журнал в современной цивилизованной стране, если не знать, что это Франция. Страна Вийона, Рабле, страна готической скульптуры с преотвратительными комическими гадостями ада, и непристойных маргиналий на полях церковных рукописей. Карикатура возникает из средневековой смеховой культуры, и карикатуристы – это вовсе не ораторы и философы. Это шуты, гениальные скабрезники и похабники, произрастающие из карнавальной традиции.
Да, конечно, из-за той роли, которую сыграла французская карикатура в эпоху французской революции, она стала частью дискурса европейской свободы. Но это не значит, что она ею и является. Она явление гораздо более древней свободы – освобождения от оков цивилизованности, раскрепощения животного начала в себе. Возможность показать хрен императору – это вовсе не то же самое, что право разоблачать коррупцию, насилие власти или оспаривать налоги в парламенте. Это возможность сбросить с себя оковы общественных установлений, приличий и авторитетов. Иногда это помогает революциям, поскольку десакрализирует власть, иногда помогает власти, поскольку пройдя через карнавальное осмеяние, она укрепляется – так, по крайней мере полагал Михаил Бахтин. Но существует эта традиция вовсе не для власти, а для освобождения человека от себя самого. В основе этого дела не бичующий смех классической сатиры, а утробный хихик хмельного брюха, пупком заметившего свой хрен.
В силу, если угодно, исторической случайности в европейской католической традиции носителями смеховой культуры оказалась в числе прочих и клирики. Это довольно уникальное явление, из него вышло много чего важного, и, возможно, степень радикализма европейской свободы связана именно с этим обстоятельством. Это -- отдельная тема.

Но. В мусульманской культуре народная смеховая культура не менее развита, чем в Европе – достаточно в
спомнить турецкий кукольный театр (кстати, препохабный) или Ходжу Насреддина. Но, насколько мне известно (допускаю, впрочем, что ошибаюсь) традиции низового осмеяния распространяются здесь на султанов, визирей, купцов, мулл – но не на Пророка, праведных халифов и законы шариата. Нет такой традиции, шейхи носителями смеховой культуры не были – не знаю, почему. Кстати, православное христианство тоже не породило традиций смеховой культуры в отношении Бога. Уж до какой степени скабрезен русский лубок, но шутки на тему непорочного зачатия там не приняты.

Ужасный расстрел карикатуристов двумя исламскими фанатиками трактуется как столкновение средневековой дикости с модерновой европейской свободой. Я согласен с тем, что расстрел ужасный, я вчера был у французского посольства и оставил там цветы, я согласен с тем, что расстреляна европейская свобода – но не современная. Вообще-то если глядеть на это дело глазами отстраненного культуролога – это столкновение одного средневековья с другим. Это драма взаимного непонимания двух древних традиций, входящих в сердцевину национально-религиозного, а не модернового сознания. Просто в одной традиции можно и нужно сунуть свой голый зад в глаза Господа, раз уж он обрек тебя смерти, а в другой – нет, совсем нет, нельзя этого делать, ибо нельзя предъявлять свое срамное тело тому, кто дал тебе душу. Смерть – серьезная штука, разные культуры вырабатывают разные стратегии реакции на нее, а уж выработав -- за них держатся.

И с этой точки зрения – уж простите меня -- тут нет злодеев. Тут есть шекспировская драма двух начал, двух героев, каждый из которых идет на смерть за право быть собой. Вы что думаете, два этих безумца не знали, что их ждет после того, чего они наделали? Да они, похоже, специально оставили в машине что-то вроде визитной карточки – так в свое время русские террористы оставались на месте акции после ее совершения, чтобы ответить жизнью за свою кошмарную правду. В их дикие – да, согласен, дикие – понятия входит представление о том, что лучше смерть, чем стерпеть оскорбление Богу. В средневековье это бывает.

( Read more... )

А.Мартьянов

Пара фрагментов:

"

Сегодня мы поговорим о том, чем был один ставший вдруг всем известным французский еженедельник.

Начиная разговор о "Charlie Hebdo" и связанной с ним громкой истории, происшедшей в первую декаду января, следует сразу оговорить, что издание это крайне левое (если не сказать — левацкое), резко антиклерикальное и нонконформистское. Также следует особо подчеркнуть, что погибший 7 января 2015 года главный редактор Стефа Шарбоннье был убеждённым атеистом и сторонником Левого фронта — это поможет нам понять, отчего же редакционная политика "Charlie Hebdo" привела к происшедшей драме, оценивать которую как "террористический акт" будет не слишком корректно.

Чтобы разобраться, чем именно занимался (и будет продолжать заниматься, невзирая на громкие события) данный журнал, нужно понимать цели, которые ставила перед собой редколлегия, и называть вещи своими именами — либеральное нытьё о "свободе слова и самовыражения" и прочих "европейских ценностях" мы отметаем сразу. Эти набившие оскомину мантры могут сколько угодно повторять на "Эхе Москвы", но нам требуется докопаться до истины, а не оглашать окрестности приевшимися и ничего не значащими заклинаниями.

А занимались в "Charlie Hebdo" вот чем: маргинализацией, дискредитацией, разрушением морального фундамента и уничтожением статуса и авторитета определённых социальных групп, общественных явлений и институтов, а также политических течений. Которые, по мнению редакции, не соответствовали "современному" (то есть их собственному, крайне левому) взгляду на мироустройство — это борьба с "отжившими своё" идеями и их носителями.

Думается, все помнят, что такое "окно Овертона": если вкратце, это сдвиг границ идей, которые могут быть восприняты обществом по шкале от "немыслимо", через "радикально", "популярно" и "приемлемо", до состояния "общепринятого правила". Простейший пример "окна Овертона" — избрание Барака Обамы на пост президента США. Если ещё в 50-х годах ХХ века сама идея о том, что "чёрный" может стать президентом, вызвала бы хохот (немыслимо!), то путём долговременного и целенаправленного сдвига "окна" через политику политкорректности "окно" открылось — чернокожие кандидаты на высший пост конца 70-х и начала 80-х Ширли Чисхолм и Джесси Джексон (стадии приемлемости и разумности), затем первый госсекретарь-афроамериканец Колин Пауэлл (разумно и популярно), и в итоге — Обама в кресле президента (принятая всеми норма).

Так вот, господа из "Charlie Hebdo" упорно и целеустремлённо двигали своё "окно Овертона" в общественном мнении по совершенно очевидному направлению: через тактические ходы "смешное не страшно и не авторитетно" и "смешное не должно вызывать уважения", а также "высмеянное — недостойно" — к полной дискредитации своих идейных противников. А именно: религии (любой), правых политических традиционалистских взглядов и, соответственно, политиков данного толка.

Словом, занимались они идеологической и психологической войной — жёсткой, без каких-либо правил, без намёка на уважение "сакрального" с использованием всех доступных провокаций. Абсолютно сознательно. "Для шуток нет запретных тем", кроме того "шутки" зачастую носили непристойный характер с сексуальным подтекстом.

Что ж, если это война — то на войне как на войне. Итог известен.

"

**

По существу, 7 января 2015 года одна конкурирующая группа нанесла ответный удар по другой группе, обладающей абсолютно несовпадающей суммой идеологий и мыслей. Удар ассиметричный, но с точки зрения нападавших, Саида и Шерифа Куаши и Хамида Мурада, абсолютно легитимный. А тот факт, что убийцы являлись гражданами Франции, лишь подтверждает неоспоримую истину: французское общество тяжело больно, имея принципиально неразрешимую проблему в виде (пока ещё) меньшинства, не способного разделить его идеологию и ценности, сколько бы ни было произнесено слов о толерантности, терпимости и прочих постиндустриальных химерах.

Вторая группа, а именно представители "Charlie Hebdo", по которым был нанесён целевой удар, в свою очередь на протяжении многих лет целенаправленно и сознательно разжигала религиозную, национальную и социальную рознь в самом буквальном смысле этих слов — и не надо говорить о "свободе слова". Деятельность журнала не имеет к таковой никакого отношения: мы наблюдаем левацкую группу, поддерживаемую определённой частью населения Франции со своей суммой идеологий и системой ценностей, ради продвижения которых все средства хороши. Полное пренебрежение базовыми стандартами этики и вызвало соответствующую реакцию со стороны не менее маргинальной группы. Продолжаться это вечно не могло — вполне естественно, что во взрывоопасной среде нельзя шутить со спичками. Взрыв последовал.

Особое беспокойство вызывает другое: ни современное французское общество, ни государство и пальцем не пошевелили для того, чтобы установить чёткие границы между оскорбительной непристойностью и остроумной критикой. Хотелось бы напомнить, что когда предшественник данного издания, журнал "Hara-Kiri", позволил себе грубо "пошутить" о смерти Шарля де Голля в 1970 году, его попросту прикрыли — тогда в связке "государство–народ" ещё существовала самоцензура и понятия о том, что можно, а что нельзя. Теперь и этот ограничитель снят — смотри пункт о взрывоопасной среде

Полностью :

http://www.warandpeace.ru/ru/commentaries/view/97553/

аvvаkоum пишет:

"Недавно Оланд вывел полчища je suis Charlie. Людей покинуло здравомыслие.

Результат налицо, как говорится. Весь вопрос в том, возможно ли их вернуть к жизни? Честный ответ однозначен: нет, невозможно. Они хотят опиздюлится. Вожделеют этого, готовят это, пестуют и уповают. Они ненавидят каждого, кто хочет им помешать опиздюлиться лично, опиздюлить своих близких и будущие поколения.

Поэтому проблема не в кошельках и биржах. Проблема в том что они Charlie. В действиях французов и их туземных вассалов в РФ больше нет никакой логики. Толпа сытых людей вышла на улицы, чтобы оскорбить голодные и злые толпы фанатиков, у которых кроме "веры" и потенции ничего нет. Сколько их было, Шарлей? 3 миллиона? 3 миллиона сытых, не умеющих стрелять, туповатых, ленивых, неинформированных, аморальных, несамостоятельных, оболваненных пропагандой дойных "налогоплательщиков". У которых нет ни Калашей, ни армии, ни полиции. Только Оланд. И вот они плюют в рожи сотням миллионов полуголодных людей, готовых порвать любого за Мохаммеда или Христа.

Как это лечится? я ума не приложу. Никак. Переформатирование неизбежно."