Зачем создана армия золотарей (антинациональная гвардия)

[tapirr]

Зачем Путин создает нацгвардию? Срыв покровов



"Свободолюбивая общественность в ужасе – Путин создает нацгвардию, да еще накануне выборов. Наиболее впечатлительные граждане уже представили, как легионы «космонавтов» давят танками и бронетранспортерами митинги несогласных «онижедетей», прикрывающихся от пуль бумажными плакатиками «Хотим честную власть!», а  выживших добивают выстрелами из огнеметов в затылок.

Возникает вопрос: а нужно ли было создавать для этого Национальную гвардию? Разве те же омоновцы плохо себя зарекомендовали в пинании  по печени всякого рода протестующих? Или внутренние войска разучились зачищать «нелояльные» аулы пункты со всем своим балаклавным гуманизмом?

По здравому размышлению придем к выводу, что проводить ребрендинг внутренних войск по борьбе с внутренними врагами нет никаких. Да, обычные вооруженные силы для этого не годятся, даже если их полностью укомплектовать контрактниками. Армия у нас, к сожалению, обладает слишком большой социальной связностью с обществом. Опять же, наличие призывников – фактор, фатально подрывающий боеспособность вооруженных сил, если ей придется стрелять по толпе. Опять же, соответствующей подготовки у армии нет, как и спецсредств. Достаточно вспомнить август 1991 г – армию ввели в Москву, тут же танки были окружены толпой, солдатики растерялись, офицеры впали в ступор. Часть военных, в том числе часть генералитета, вообще перешла «на сторону народа». Вместо путча получился пук.

Точно так же нельзя положиться и на полицию, слишком уж она слаба, ненадежна и морально нестойка. Вспомним октябрь 1993 г. – как только «мятежники» прорвали заслоны у Белого дома и пошли на Останкино, вся милиция исчезла с московских улиц. Тупо попрятались по норкам и стали смотреть по телевизору, чья возьмет.

А если мы посмотрим на омоновцев – там картина совершенно иная. Со спецподготовкой  и специфическим оснащением у них все отлично, опыт в карательных мероприятиях имеется, психологическая обработка на высоте – кастовое сознание поддерживается на достаточном уровне оторванности от реальности. Социальные связи с обществом слабые.

Что я имею в виду, говоря о слабых социальных связях с обществом? Ну, возьмем, например, московский ОМОН. Много ли в нем собственно москвичей? Среди рядового состава их практически нет. Туда набирают понаехавших в «мальчиков без комплекса» из депрессивной провинции. Как себя ощущают эти нищие мигранты из глубинки в зажравшейся Мааскве, сосущей соки со всей России? Думаю, им постоянно приходится бороться с желанием отп…дить какого-нибудь креакла, который с их точки зрения виноват в том, что они – лузеры. А какое отношение у омоновцев будет ко всякого рода белоленточным протестующим, особенно после обработки замполитами, которые доходчиво объяснят, что пятую колонну нужно уничтожать на месте?




У понаехавших в нерезиновую из Тамбова и Твери парнишек, желающих «устроиться в жизни» через мусарню, нет и не может быть никаких друзей, родственников, знакомых во враждебной им среде креаклов-мажоров-блогеров-геев-несогласных-либерастов-анархистов-правозмщитников. Где они живут? В общагах. То есть, по сути, в казармах, где даже после службы они не могут погрузиться  в «мирную жизнь». Таким образом московские омоновцы существуют в своем изолированном мире, проникнуты кастовым сознанием, уровень агрессивности у них очень высок (чтоб не расслаблялись, начальство издевается над ними нещадно). Так что с ролью цепных псов режима они справлялись, справляются и будут справляться.

В регионах степень оторванности от общества у омоновцев значительно ниже, но дистанция сохраняется, кастовое мировоззрение поощряется. Хотя, регион региону рознь. В Чечне, например, Кадыровым создана настоящая армия орков, которые готовы по команде хозяина выжечь напалмом все вокруг. Причем у себя дома они будут вести себя в рамках приличия, все-таки традиции кровной мести на Кавказе – фактор сдерживающий. А вот в каком-нибудь Челябинске эти зверьки ничем себя стеснять не станут. Тут степень их социальной связности с обществом равна нулю. Собственно, 30 тысяч чеченских  псов режима нужны не для контроля Чечни, с этой задачей куда лучше справились бы пять бригад ВВ, укомплектованные русскими.  «Чеченские батальоны» - это последний довод Кремля. Когда все рухнет, полиция разбежится, омоновцы начнут проявлять робость, а вэвэвшники пассивность – вот тогда в бой и пойдут бородатые горные «правоохранители». Лучшей зондеркоманды Путину не сыскать.



Итак, если лучшая зондеркоманда уже есть, зачем создавать нацгвардию? Тем более, что в стране, где рейтинг поддержки нацлидера составляет 82%, никаких народных волнений, голодных бунтов и беспорядков не наблюдается от слова «совсем». Говорите, готовятся фальсификации выборов и дальнейший разгон несогласных? Не смешите мои тапочки! В стране, где оппозиции не существует в принципе, нет нужды фальсифицировать результаты. Если нет оппозиции – то некому и людей выводить на площади. «Болотные» протесты – не показатель, потому что фактически всем процессом рулил Сурков. Просто надо было выпустить пар  недовольства и демонизировать «пятую колонну» перед президентскими выборами, что и было успешно сделано.

Выборы, конечно, все равно фальсифицируют, но не с целью забрать победу у «оппозиции». Например, в  городе Н., где я работал на выборах в прошлом году, было два округа по выборам депутатов в региональный ЗАКС. На одном явка составила 20%, на соседнем – 40%. В чем причина такой неравномерной активности избирателей? На самом деле явка везде была одинакова – примерно 10% избирателей пришли сами, еще столько же завезли автобусами рабочих  с местного градообразующего предприятия и привели строем военных, пожарных и прочих ментов.

В обоих случаях кандидаты от ПЖиВ победили, набрав овер 70% голосов. Но в одном случае в протокол вписали явку реальную, потому что упертый наблюдатель от оппозиции устроил скандал, а в другом проигравшим было пофиг, какая явка, если процент им записали правильный.  Явка – это то, что требуют от местных властей сверху. Явка – показатель лояльности быдла. Хождение электората на выборы без выбора – ритуальное изъявление верноподданничества. Пока ходят  - значит все ОК. А если не очень ОК, то результаты голосования фальсифицирует в сторону увеличения явки до 146%.  Нацгвардия тут явно не помощник.

На самом деле вся эта суета по созданию в РФ новой силовой структуры не имеет никакого отношения ни к подавлению «оппозиции», ни даже к декларируемой борьбе с экстремизмом и терроризмом. Давайте проанализируем состав войск НГ РФ:

170 тыс. – части ВВ МВД.

40 тыс. – бойцов ОМОН МВД (160 отрядов).

5,2 тыс. – бойцов СОБР территориальных органов МВД (87 отрядов).

Центр специального назначения сил оперативного реагирования и авиации МВД, включающий:

421 чел. – отряд мобильный особого назначения «Зубр».

200 чел. – специальный отряд быстрого реагирования «Рысь».

100 чел. – авиационный отряд специального назначения «Ястреб».

Авиационные подразделения МВД.

Органы управления и подразделения МВД, осуществляющие федеральный государственный контроль за оборотом оружия и в сфере частной охранной деятельности, а также вневедомственной охраны (включая ФГУП «Охрана» МВД РФ).

Всего численность новообразованной структуры составит порядка 350-400 тысяч человек. Для сравнения: численность сухопутных сил РФ меньше – около 300 тыс. чел.

Однако, как мы видим, новых «штыков и сабель» в стране не появилось. Президентский законопроект «О национальной гвардии РФ» практически является калькой с закона «О внутренних войсках (ВВ) МВД РФ». Новых полномочий «нацгадам» не дали, отсылы про борьбу с терроризмом и экстремизмом носят не более чем ритуально-демагогический характер. У нас вообще  обязанность по борьбе с террористами формально закреплена за всеми, кто носит погоны, даже за налоговыми органами.

Так в чем смысл? А смысл единственно в перераспределении властных ресурсов внутри самой правящей группировки. Никаких предпосылок для «майдана» в РФ нет, революционной ситуации не наблюдается. Низы больше всего на свете мечтают, чтоб «все вернулось взад» - путинская «стабильность», нефть по 100, доллар по 30 и дешевая Турция. Однако верхи уже не могут управлять по старому, все более настойчиво «внешние модераторы» натягивают уздечку и пощелкивают кнутом. В илитке создан и углубляется раскол, когда  значительная часть правящего класса стала заложником политики верховного правителя.

Это ситуация, в которой дворцовый переворот становится неизбежен. Кто осуществляет дворцовый переворот? В 99% случаев это представители силовых структур. И не имеет ни малейшего значения, насколько Шойгу, Бортников и Нургалиев лично преданы Путину, насколько повязаны общими делами и оффшорами. Если заокеанские кукловоды поставят вопросом ребром «Труп Путина или ваши банковские вклады будут конфискованы», то вопрос, мочить или не мочить главкрысу – это вообще не вопрос. Вопрос будет состоять лишь в том, КАК выполнить задачу, поставленную командованием. Чем монолитнее и сплоченнее илитка (в данном случае ее силовая составляющая), тем проще будет осуществить слив царя.

И наоборот, единственное, что может затруднить задачу по опусканию верховного правителя с небес до уровня минус два метра от поверхности земли – противоречия, конфликты, конкуренция между самими силовиками. Для этого желательно не только поставить их в условия, когда они конкурируют друг с другом за доступ к ресурсам, но и раздробить. Создание Национальной гвардии преследует именно эту задачу: МВД сильно ослаблено, часть «профильных» функций ФСБ передано новой структуре, армии создан реальный противовес.

И что самое главное – нацгвардия становится боевым ресурсом лично Путина, непосредственное руководство войсками НГ возложено царем на преданнейшего своего вассала – генерала Виктора Золотова, который становится  отныне фигурой, равноценной силовым министрам, однако является из них самым приближенным к телу. Если раньше переворот мог осуществить любой из трех основных силовых министров, заручившись поддержкой или нейтралитетом со стороны одного из двух других, что обеспечивало заговорщикам решающий перевес, то сейчас это принципиально невозможно. Теперь для создания решающего перевеса необходимо вовлечение в заговор, как минимум, трех силовых министров.

Вот и вся разгадка очередной реформы силовых ведомств! Конечно, это не спасет путинский режим, потому что глубинные причины его краха перетасовкой в колоде правящей братвы не устраняются. Но это поможет оттянуть конец Путина. Оттягивание неизбежного конца – это главная задача, которую он решает на протяжении последних двух лет. Конец натянут, как струна."

Источник

**

№ 2

Хитрая гайка

Несмиян А. Е.

Автор Анатолий Евгеньевич Несмиян (Эль Мюрид) — публицист, аналитик, писатель. Эксперт по ближневосточной проблематике

Новость о создании Нацгвардии выглядит во многом озадачивающей, и видимо, есть отчего. Это не реформа МВД а-ля Медведев, когда поменяли вывеску, под смену вывески провели переаттестацию, выгнали всех неугодных, на чем все и осталось, как было. В этот раз меняется баланс силовых структур, причем очень даже серьезно.

Новая структура отхватила полномочия у всех, причем в таком изрядном количестве, что это не может не вызвать резкого недовольства и ФСБ, и МВД. Собственно говоря, и ФСО вдруг оказалась в роли старой жены, когда муж привел домой молодуху, да еще и назначил ее любимой. Доступ к телу — это ресурс, и теперь им придется делиться, причем неясно в какой пропорции.

Говоря проще — Путин провоцирует жесткий конфликт среди силовиков, так как перебалансировка силового ресурса в деспотии всегда идет за счет интересов могущественных вельмож. То есть — речь идет о риске, причем крайне высоком. У такого решения есть как причины, так и последствия. Детальное знание доступно посвященным, однако рамочно вполне возможно оценить и то, и другое. Среди причин можно назвать две, причем у каждой есть вполне серьезное обоснование. Первая причина очевидна. Личная безопасность Путина не кажется ему достаточной. Он не может не понимать смысла развернутой Западом кампании против российской элиты. Не бином Ньютона, в конце концов.

На волне кризиса неолиберальная и связанная с мировыми финансовыми центрами и силами часть российского истэблишмента мягко, но в то же время предельно отчетливо требует смены управленческой модели. Наиболее внятно на эту тему высказывается Герман Греф, который вообще открыто призывает внедрять в России корпоративные механизмы и технологии управления. В свое время Михаил Ходорковский, замысливший гораздо более мягкий вариант переформатирования президентской республики всего лишь в парламентскую, загремел на две пятилетки ударного труда. Греф, судя по всему, совершенно спокоен за свое будущее, а значит — у Путина просто нет ресурса противостоять его группировке.

Недовольство этой части элиты силовым крылом управленческой вертикали давно не секрет — именно силовиков неолибералы считают виновными в надвигающейся катастрофе.

С силовиками, похоже, у Путина тоже не все в порядке — то, что воровство давно уже вышло за все берега, не менее очевидно, и заклинания Путина, в разной последовательности произносящего «Воровать. Меньше. Надо» на разных заседаниях, не отливающиеся в системные меры хотя бы по упорядочиванию грабежа, говорит о том, что влияние на эту часть элиты у него тоже сугубо номинальное.

Будь обстановка прежней, такая ситуация была бы лично для Путина предельно комфортной: жесткие противоречия между кликами создают необходимость в арбитраже, и фигура президента, стоящего над схваткой, как раз и балансирует ситуацию. Так было раньше, и такая система устраивала всех.

Но сейчас кризис. Сейчас приходит время делать выбор — кого будут съедать и в какой очередности. Выжить всем не удастся. И в такой обстановке нужен не арбитр, а союзник — от Путина все жестче требуют определяться. А он не может, почему — вопрос отдельный, сейчас важен сам факт. В такой ситуации все кланы начинают все больше проявлять недовольство.

От переворота любую элиту в любое время и в любом месте всегда удерживает лишь одно и то же соображение: им всем есть что терять. Переворот — это рулетка. В случае выигрыша ты сохранишь своё и немного откусишь у побежденного (почему немного — потому что переворот — это всегда коллективное мероприятие стаи товарищей, поэтому рвать поверженного будут тоже стаей). Но вот если проиграешь — тогда ты потеряешь всё. И это нехитрое соображение надежнее любой тайной полиции предохраняет правителя. До поры до времени.

Однако если обстановка усугубляется, а правитель бездействует, тогда рано или поздно приходит время, когда кто-то решится, и как правило, в качестве гарантии прибегает к поддержке влиятельной внешней силы — тем самым существенно повышая свою ресурсную базу. Если вспомнить российские перевороты — за ними практически всегда стояли иноземные послы. Даже в таком сугубо семейном деле, как убийство Распутина, заговорщики все равно сочли необходимым испросить поддержку Его британского Величества.

Нынешняя санкционная кампания совершенно точно рассматривается всеми игроками как возмущающий фактор, обостряющий противоречия и подталкивающий к решительным мероприятиям. Кто первый встанет — того и тапки. Вполне ясный посыл и позыв извне. Никто ничего не скрывает — зачем?

Здесь и ответ на первый вопрос — в складыващихся обстоятельствах Путин просто обязан не доверять никому. За исключением самых-самых. Которых по определению меньше, чем пальцев на руке.

Уже поэтому недовольство силовиков внезапно возникшим дисбалансом и необходимостью делиться ресурсом с новой мощной структурой — меньшее зло по сравнению с реальной опасностью дворцового переворота. Его вероятность все равно остается высокой, но ничего другого у авторитарного владетеля в такой обстановке не остается. Это в демократической стране выборы позволяют относительно без жертв разрешать такого рода противоречия, в деспотиях власть — это жизнь. В биологическом смысле. Зачем тебе твои миллиарды, если ты сам добровольно уйдешь практически на плаху? При этом Путину никаких иллюзий Запад не оставил — теперь ему придется президентить до самой смерти. Так как альтернатива — тоже смерть. Ну, или жизнь, которая ничем от смерти не будет отличаться.

Судя по всему, Путин сознательно перехватил у ФСБ борьбу с терроризмом, у МВД — борьбу с экстремизмом и уличными беспорядками. Нацгвардии помимо нынешних внутренних войск будут подчиняться подразделения СОБРа и ОМОНа, Центр специального назначения сил оперативного реагирования и авиации, вневедомственная охрана, в частности Центр спецназначения вневедомственной охраны МВД, подразделения МВД, которые занимаются контролем за соблюдением законодательства в сфере оборота оружия и в сфере частной охранной деятельности, а также ФГУП «Охрана». В такой конфигурации силовое суперведомство становится вровень с армией по своим возможностям. Разве что у него не будет оружия массового поражения и космической группировки — хотя кто его знает, что там в закрытых пунктах документа о полномочиях НГ.

При этом армия уже воюет, а та ее часть, которая еще не воюет, связана оперативной необходимостью прикрывать опасные направления — в первую очередь это Украина, где с той стороны стоит отмобилизованная 250-тысячная армия враждебного нам государства (пламенный привет гениальной внешней политике Кремля), это Прибалтика (от которой меньше 100 километров до ключевой точки на карте — Усть-Луги и еще 100 км — до Петербурга), это Средняя Азия, которая уже не просто бурлит, а упрямо готовится к взрыву с контрольной датой осень этого года. Теперь вот и Нагорный Карабах грянул, да и Северный Кавказ в условиях усыхания полноводной дани выглядит все менее послушным и покорным. Опять же — вторая серия пламенных приветов теперь уже внутренней политике, когда противоречия заливались деньгами, не разрешаясь в принципе. На такой пояс нестабильности и советской армии было бы маловато, так что про армию государства Российского можно смело забывать — она уже вся задействована, и выделить куда-то хотя бы роту — это означает оголить целое стратегическое направление.

В итоге Нацгвардия остается самой-самой на всей территории страны, на чем казалось бы, можно переводить дух и спокойно смотреть в будущее. Вот только на каждую хитрую гайку, как известно… Вполне может быть, что внезапный ход Путина вынудит его противников (внешних и внутренних) переходить к гораздо более жесткому планированию, чем это могло быть раньше.

Вторая причина, которая требует от Путина нестандартных подходов и угрожающих мер — это кризис в отношениях с регионами. В начале нулевых ельцинское «Берите суверенитета сколько проглотите» основательно расшатало страну и создало предпосылки для ее дезинтеграции. Однако меры по восстановлению федерального управления перевели проблему из одной крайности в другую — теперь упор был сделан на «вертикаль управления» под вывеской «Россия большая, управлять ею можно лишь твердой рукой».

В обмен на лояльность региональные вельможи заливались деньгами, а главное — им было дано право невозбранно грабить подведомственную территорию. Эта ситуация привела к окончательному установлению к концу нулевых годов по всей территории страны мафиозного государства на всех уровнях. В этом и заключается отличие от ситуации начальных лет правления Путина — если ранее региональные боссы презрительно не обращали внимание на федеральные структуры, бравируя наплевательским отношением к Москве и ее законам (вводились даже нормы, при которых федеральное законодательство действовало лишь в части, не противоречащей региональному нормотворчеству), то теперь федеральные структуры срослись с местными и на пару дружно пилят территорию, объединенные общим корыстным интересом. В условиях кризиса на местных оябунов у Москвы не осталось никаких инструментов влияния.

Угроза регионализации страны в условиях кризиса при малейшем сбое в управляющем центре гарантирована. В этом смысле силовой инструмент в виде личной гвардии может дать Путину гарантию того, что у него появится лаг во времени, если в Москве что-то пойдет не так. Удерживать ситуацию под контролем бесконечно его преторианцы не смогут, но регионы будут вынуждены держать нейтралитет в случае попытки создания каких-то неприятностей в Москве значительно дольше.

И первая, и вторая причины, по которым настоятельно потребовалось создавать неподконтрольную никому силовую суперструктуру, естественно, являются следствием противоречий, которые Нацгвардия решить не в состоянии — да никто, в сущности, и не собирается ничего решать. Задача Путина — зацементировать существующее статус-кво и пережить неприятный момент. Ни о каких реформах, индустриализации, создании новой системы управления речи нет и быть не может — Путин уже всё создал в течение 15 лет, он раб и заложник созданной им же хунтоподобной структуры на феодальной средневековой элементной базе. В любой другой системе он никто, да и строить что-то новое можно, лишь опираясь на какую-то влиятельную и ресурсно обеспеченную страту элиты. Нынешние мероприятия призваны «нагнуть» всех — и высшую номенклатуру, и региональную — в равной степени. Обеспечить их лояльность и только. Поэтому вопли пропаганды насчет «Ну теперь-то Наш всем покажет» можно смело пропускать мимо ушей.

Ну, и теперь о последствиях. Раз противоречия не разрешаются, они будут продолжать накапливаться. Грабеж страны продолжается, управление деградирует, экономика разрушается, население дичает. Никакая Нацгвардия удержать пар в кастрюле не сможет, она лишь делает выхлоп более отдаленным по времени — но зато и гораздо серьезнее, чем он мог бы быть без попыток Путина удержать сложившуюся ситуацию таким образом. Запад и его клиенты в среде правящей российской элиты будут продолжать прежний сценарий, однако теперь им придется учитывать фактор Нацгвардии, но и только. В общем-то, нивелировать ее существование уже сейчас понятно, как. Забрав под себя все возможные силовые функции, Нацгвардия будет вынуждена хоть как-то, но разбираться с проблемами, ради которых эти функции и существуют. Борьбой с терроризмом в том числе.

Крайне сомнительно, что Нацгвардия, подобрав под себя функцию борьбы с терроризмом, сможет бороться с ним лучше ФСБ или любой другой специализированной службы. Скорее наоборот — рассредоточение обязанностей по этой борьбе (ФСБ продолжит вести оперативно-розыскную деятельность, но в случае масштабных мероприятий ей придется теперь идти на поклон в Нацгвардию) существенно усложняет весь процесс. Появятся «дырки», неизбежные в такого рода рассогласованных действиях. Какие — сейчас никто не скажет, но их обязательно и очень быстро нащупают сами террористы. А кто ими управляет — секрет полишинеля.

Основной задачей Нацгвардии становится обеспечение безопасности Первого лица — это вообще становится теперь приоритетной задачей всей национальной безопасности. В таком случае созданную систему довольно несложно дезорганизовать, «заддосив» новую силовую структуру усилением террористической активности в столице и в одном или двух важных регионах — Северный Кавказ и Поволжье, к примеру. Ресурс Нацгвардии небесконечен, а значит, ей придется концентрироваться на этих направлениях, оголяя остальные. А это значит, что остается без прикрытия вторая причина, по которой Путин был вынужден создавать Нацгвардию — региональные бароны. Раскалывать страну будут не через верхушечные потрясения, а более кроваво и сложно — через региональные трещины.

В таком случае вполне возможно, что осенние события все равно состоятся — но их используют в качестве тренировки и проверки возможностей новой гвардии Путина. После чего проведут работу над ошибками и повторят снова.

Создание Нацгвардии лишь оттягивает на время неизбежное. Без разрешения противоречий, созданных во время правления Путина, а также противоречий, накопленных еще с советского периода и во времена ельцинских экспериментов, система будет продолжать оставаться в неустойчивом положении. Подпорки лишь отсрочат ее крах, и только."

источник

Comments

[(Anonymous)]

свинячие глазки у этого золотарева