tapirr

Владимир Шолох:

1. Бог пророков и апостолов всегда описывается ими антропоморфично: Он радуется, гневается, раскаивается, жалеет, любит, ненавидит, а воплотившись — ест и пьет, спит, страдает и даже умирает. Бог философов абстрактен и апофатичен: Он абсолютно трансцендентен, Он не есть то или это, Он даже не существует в нашем понимании существования (а другого мы и не знаем). Создается впечатление, что это как будто разные Боги, да и ведут они себя по-разному: к Богу философов нужно с трудом прорываться посредством суровой аскезы, мистического вторжения в область трансцендентного, ценой чуть ли не собственного развоплощения, тогда как Бог пророков и апостолов Сам приходит к людям, даже к тем, кто Его не искал, Сам ищет общения с нами, Сам терпеливо стучит в нашу дверь и ждет, когда мы Ему откроем, а общение с Ним традиционно описывается в виде праздничного застолья.

2. Разное видение Бога, библейское и философское, порождает два совершенно разных типа аскетики. Аскетика первого типа, «библейская», больше ориентирована на служение Богу через исполнение заповедей и помощь ближним, на общение с Ним в общей трапезе Евхаристии и частой молитве; ей близки слова ап. Павла: «Он недалеко от каждого из нас» (Деян.17.27). Аскетика «философская» ориентирована на прорыв в область транцендентного, на выход из тела — на ἔκστασις, о котором пишут некоторые св. отцы, а для этого необходимы удаление от общения с людьми, суровое воздержание всех чувств и чрева, особый упор на порядок в мыслях (что неизбежно порождает специальные психосоматические приемчики, общие для мистиков большинства религий, вроде замедленного дыхания и соединения с ним непрестанной молитвы, сидение на низкой скамеечке и т.д.). Такое самосовершенствование тоже, конечно, штука замечательная, но на Суде Господь с нас будет спрашивать не за отсутствие у нас непрестанной молитвы и бесстрастия, а за нашу черствость к людям.

**

Далее:

steba: Так второго типа и есть платонизм

Он же: оригенальность: феномен спиритуализма и его плоды

Следствия спиритуализма
Тезисы:
1. Драматизм Воплощения теряется: зачем все это нужно было, когда главное - духовно, и Он мог бы и не рождаться, а явиться душе-духу-умы каждого человека;
2. Антиисторизм, в частности, дико аллегорическое толкование Писания, когда практически неважно, как оно было на самом деле, а важен "духовный смысл";
3. Бледнеют Таинства, становясь просто " символом духовного";
4. Церковь как ненужный громоздкий и мертвый соц.институт; гораздо важнее тогда некая абстрактная общность продвинутых душ, духовный союз гностиков. Потеря общины. Скорее кружок, тайный орден избранных и продвинутых
5. Барьеры неконтактности между людьми. Главная заповедь: не прикасайся.
6. Женщины, дети (ну и умственно отсталые) отсюда явно выпадают по недостатку "духовности".
7. Индивидуализм, "спасение души". "Царствие небесное есть бесстрастие души с истинным ведением Сущаго".
8. Обессмысливаются: встречи, контакты между людьми, сексуальность, любовь, дружба, эмоции. Все это "сопли". Идеал бесстрастия. Неспонтанность, контроль.
9. Любое удовольствие если не греховно, то бессмысленно.

Комменты, случайные примеры с соотв. номерами:

1. Типа Авраам, скажем, есть символ ума, а Мелхиседек - сердца и т.д., пример я придумал сам, но в таком духе. Важно, что "низший" смысл - буквальный, а "высший" духовный. И Песнь Песней - к человеческой любви отношения не имеет. Подобным образом иные отцы и Илиаду Гомера толковали.:
Это искушение преследовало христианство с самых ранних времен. В нем коренятся все аллегорические истолкования: от Филона Александрийского и Псевдо-Варнавы до воскресшего аллегоризма послереформационных времен. Это вечный соблазн всех мистиков. Библия рассматривается как книга священных притч, написанная на особом символическом языке, и задача экзегезы - разгадать скрытый смысл, открыть Предвечное Слово, скрытое под разнообразными покровами. Историческая истина и перспектива неуместны в этой концепции. Историческая конкретика - не более чем рамка картины, поэтическая образность. Все устремлено на поиски вечных значений. Вся Библия превращается в сборник поучительных примеров и таинственных символов, указующих на некую надвременную истину. Г.Флоровский

3. Кажется, у Евагрия Понт. - то, что я читал, во всяк. случае - ни слова про Евхаристию нет. Цитата: "Плоть Христа - деятельные добродетели: кто вкушает их, тот делается безстрастным".

4. Потому как община-церковь - реальность и телесная тоже. И ближний - тот, кого можно потрогать. Так александрийцы делили верующих на "простецов" и "гностиков".

5. Изыдите от среды их, и отлучитеся, и нечистоте мира не прикасайтеся, глаголет Господь (Лествиичник). Страх испачкаться. Спасайся кто может. Фарисеи - тоже отделившееся. Такого в Добротолюбии навалом. Потому как люди общаются через тело - это соединяет. Не возьмись за руку ближнего твоего, и не прикоснись к коленям его. "Дерзость - мать всех пороков". Исключают грешных, слабых, простых. Как кружок интеллектуалов.

6. Отчасти общеантичное отношение к женщине, но в Евангелии оно было преодолено. Не дозволь себе разделить трапезы с женщиною, и никак не сведи близкого знакомства с отроком.

9. "Есть, пить, бодрствовать, спать, отдыхать, работать и подлежать прочим нуждам природы - великое бедствие и огорчение благоговейному человеку, когда бы он хотел разрешен быть и свободен от всякого греха".

**

Владимир Сергеевич Соловьёв:

"Сторонники исключительного аскетизма должны были бы помнить, что Совершенный Человек провел в пустыне только сорок дней; созерцатели Фаворского света не должны были бы забывать, что этот свет явился лишь однажды в земной жизни Христа, который показал на своем примере, что истинная молитва и истинное созерцание суть только опоры деятельной жизни. Если эта великая Церковь, которая только и делала, что молилась в течение веков, не тщетно молилась, то она должна проявить себя, как живая Церковь, действующая, борющаяся и торжествующая. Но необходимо, чтобы мы сами твердо захотели этого. Нам нужно прежде всего сознать недостаточность нашего традиционного религиозного идеала и приложить искренние усилия к осуществлению более полной концепции христианства".