![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
tapirrВсё-таки Кураев шулер.
Сначала он пишет: "ни один монастырь не соблюдает всех канонов, установленных еще в первом тысячелетии, в т.ч. и устава богослужения". То есть он свою мысль начинает с обмана. Потому что я знаю такие монастыри, которые соблюдают весь богослужебный и монастырский устав в том виде, в котором его ввели ктиторы ещё в эпоху Византии, и регулярно посещаю эти монастыри.
Таким образом, его первый тезис о том, что никакие каноны и правила нигде не действуют и никем не соблюдаются — чистой воды ложь. Для чего это ему нужно? Посредством этого тезиса он хочет доказать, что кругом одна вкусовщина: кому что понравилось, тот то и выдёргивает, как из некоего мешка, из корпуса сочинений святых отцов. И приводит пример: "вы знаете, что существует канон, принятый еще в 6 веке в Бургундии, согласно которому патриарх Кирилл может быть лишен сана? Звучит он так: епископ да не держит возле своего дома больших собак, чтобы не нарушать законы христианского гостеприимства".
Это следующая подтасовка. Потому что никто не обязан соблюдать все каноны, принятые где-либо и кем-либо. Есть корпус правил, которые действуют в Восточной Церкви, который принят всеми Поместными Церквами, который представляет собой корпус права, имеющий, как и любой исторический авторитетный корпус, длительную историю интерпретаций и разработки прецедентов. Интерпретации содержатся в комментариях авторитетных церковных толкователей (последний по времени, например, преп. Никодим Святогорец), а разработка прецедентов — в постановлениях местных соборов (один из важных прецедентов, например, связанных с толкованием деяний 6 вселенского собора — это так называемые исихастские соборы 14 века). Всё это вместе составляет очень серьёзный и глубоко разработанный корпус: чтобы на него грамотно ссылаться, надо долго и кропотливо учиться.
Но Кураеву это ничего не нужно, поэтому он ограничивается необходимым ему выводом: "Так что, как говорится, был бы человек, а статья найдется". Понятно, что такой подход применим к любому праву, если человек, имеющий полномочия его применять, действует пристрастно и (чаще всего) безграмотно. Однако Кураев видит проблему не в пристрастности и безграмотности нынешних "толкователей" корпуса, а — в самом корпусе. Иными словами, сам становится его безграмотным толкователем.
Упомянутое правило некоего собора в Бургундии (кстати, я даже сомневаюсь, было ли такое), относится к числу тех постановлений, которые носят временный характер и действуют исключительно в рамках определенной местности. Автоматически никогда правила не распространяются на всю Церковь, если у правила нет общезначимого содержания (определяемого соборами высших инстанций) и, соответственно, общецерковной рецепции. Это элементарные основы канонического права.
Я давно заметил: выдать некое рассуждение о богословском предмете (в данном случае, о каноническом праве), накидав в общую кастрюлю всякого рода предрассудков и приправив собственной безграмотностью и пристрастностью, а затем всё тщательно перемешать, — лучший метод церковных шулеров. Церковное шулерство — это манипуляция богословским незнанием. Достаточно в конце всё разбавить "миссионерской" назидательностью, дескать, давайте подумаем о своих проблемах, а не о чужих. Тогда очевидные богословские натяжки и подтасовки скроются за общими благолупыми благопожеланиями.
Проблемы-то есть, это правда. Но они — не в церковном предании и не в корпусе канонического права Восточной Церкви. Проблема — в недоучившихся семинаристах, вышедших на общественное служение. И не важно церковно-иерархическую должность они занимают, служат в храме и читают проповеди или ведут "миссионерскую" деятельность в медийном пространстве.
БЛОГ МОНАХА ДИОДОРА (ЛАРИОНОВА), 27 февраля 2016 г.
Сначала он пишет: "ни один монастырь не соблюдает всех канонов, установленных еще в первом тысячелетии, в т.ч. и устава богослужения". То есть он свою мысль начинает с обмана. Потому что я знаю такие монастыри, которые соблюдают весь богослужебный и монастырский устав в том виде, в котором его ввели ктиторы ещё в эпоху Византии, и регулярно посещаю эти монастыри.
Таким образом, его первый тезис о том, что никакие каноны и правила нигде не действуют и никем не соблюдаются — чистой воды ложь. Для чего это ему нужно? Посредством этого тезиса он хочет доказать, что кругом одна вкусовщина: кому что понравилось, тот то и выдёргивает, как из некоего мешка, из корпуса сочинений святых отцов. И приводит пример: "вы знаете, что существует канон, принятый еще в 6 веке в Бургундии, согласно которому патриарх Кирилл может быть лишен сана? Звучит он так: епископ да не держит возле своего дома больших собак, чтобы не нарушать законы христианского гостеприимства".
Это следующая подтасовка. Потому что никто не обязан соблюдать все каноны, принятые где-либо и кем-либо. Есть корпус правил, которые действуют в Восточной Церкви, который принят всеми Поместными Церквами, который представляет собой корпус права, имеющий, как и любой исторический авторитетный корпус, длительную историю интерпретаций и разработки прецедентов. Интерпретации содержатся в комментариях авторитетных церковных толкователей (последний по времени, например, преп. Никодим Святогорец), а разработка прецедентов — в постановлениях местных соборов (один из важных прецедентов, например, связанных с толкованием деяний 6 вселенского собора — это так называемые исихастские соборы 14 века). Всё это вместе составляет очень серьёзный и глубоко разработанный корпус: чтобы на него грамотно ссылаться, надо долго и кропотливо учиться.
Но Кураеву это ничего не нужно, поэтому он ограничивается необходимым ему выводом: "Так что, как говорится, был бы человек, а статья найдется". Понятно, что такой подход применим к любому праву, если человек, имеющий полномочия его применять, действует пристрастно и (чаще всего) безграмотно. Однако Кураев видит проблему не в пристрастности и безграмотности нынешних "толкователей" корпуса, а — в самом корпусе. Иными словами, сам становится его безграмотным толкователем.
Упомянутое правило некоего собора в Бургундии (кстати, я даже сомневаюсь, было ли такое), относится к числу тех постановлений, которые носят временный характер и действуют исключительно в рамках определенной местности. Автоматически никогда правила не распространяются на всю Церковь, если у правила нет общезначимого содержания (определяемого соборами высших инстанций) и, соответственно, общецерковной рецепции. Это элементарные основы канонического права.
Я давно заметил: выдать некое рассуждение о богословском предмете (в данном случае, о каноническом праве), накидав в общую кастрюлю всякого рода предрассудков и приправив собственной безграмотностью и пристрастностью, а затем всё тщательно перемешать, — лучший метод церковных шулеров. Церковное шулерство — это манипуляция богословским незнанием. Достаточно в конце всё разбавить "миссионерской" назидательностью, дескать, давайте подумаем о своих проблемах, а не о чужих. Тогда очевидные богословские натяжки и подтасовки скроются за общими благолупыми благопожеланиями.
Проблемы-то есть, это правда. Но они — не в церковном предании и не в корпусе канонического права Восточной Церкви. Проблема — в недоучившихся семинаристах, вышедших на общественное служение. И не важно церковно-иерархическую должность они занимают, служат в храме и читают проповеди или ведут "миссионерскую" деятельность в медийном пространстве.
БЛОГ МОНАХА ДИОДОРА (ЛАРИОНОВА), 27 февраля 2016 г.
