![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
Интересно, подлинные ли это фотографии? Не подделка?
Если подлинные, то явственно видно, что 30 лет - это совсем немного.
С 1912 до 1942 ничего и не могло сильно измениться.
Ну, только длина юбок см на 20...
Полностью-то уничтожили русскую деревню большевики только в 1970-е.
Теперь её больше нет.
(Завершив её уничтожение, и ныне не давая землю русским людям, Гайдар\Чубайс просто верны своей партии КПСС).
приводит
aquilaaquilonis в Калужская область в 1942-43 гг.
Если подлинные, то явственно видно, что 30 лет - это совсем немного.
С 1912 до 1942 ничего и не могло сильно измениться.
Ну, только длина юбок см на 20...
Полностью-то уничтожили русскую деревню большевики только в 1970-е.
Теперь её больше нет.
(Завершив её уничтожение, и ныне не давая землю русским людям, Гайдар\Чубайс просто верны своей партии КПСС).
приводит
![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
Фотографии были сделаны солдатом Вермахта Асмусом Реммером, до войны работавшим фотографом.
Из дневника Реммера: «Нас высадили на вокзале в Павлиново (Калужская область) в лесу недалеко от Москвы. Мы сделали длинный ночной переход, прежде чем перед восходом солнца увидели первую русскую деревню. Засыпанные снегом дома возникли неожиданно. Из печных труб в розовое утреннее небо поднимался дым. Русская женщина набирала воду из колодца. У меня возникло ощущение, словно я читаю Библию, и я воскликнул: “И здесь мы ведем войну?”. В этот момент мне стало плохо и мои товарищи внесли меня в избу. Очнувшись, увидел стоявшую передо мной на коленях русскую девушку, которая поила меня с чайной ложечки горячим молоком с медом. Я сказал ей: “Я мог убить твоего мужа, а ты беспокоишься обо мне”. Когда мы проходили через другие русские деревни, мне тем более стало ясно, что было бы правильно как можно быстрее заключить с русскими мир. На сделанных мной фотографиях видно, что русские не обращали внимания на мою военную форму и относились ко мне скорее по-дружески! В поисках интересных сюжетов я прошел гораздо больше, чем мои товарищи. Опередив нашу колонну, я сделал фотографию длинной вереницы конных повозок среди живописных деревьев. Она называется “Как в 1812 году”. Мы прошли более 1000 километров вглубь российской империи, и все это время меня не оставляла мысль, в каком же состоянии мы оставим эту страну, когда будем покидать ее…».
Троицын день в деревне Патерки























Из дневника Реммера: «Нас высадили на вокзале в Павлиново (Калужская область) в лесу недалеко от Москвы. Мы сделали длинный ночной переход, прежде чем перед восходом солнца увидели первую русскую деревню. Засыпанные снегом дома возникли неожиданно. Из печных труб в розовое утреннее небо поднимался дым. Русская женщина набирала воду из колодца. У меня возникло ощущение, словно я читаю Библию, и я воскликнул: “И здесь мы ведем войну?”. В этот момент мне стало плохо и мои товарищи внесли меня в избу. Очнувшись, увидел стоявшую передо мной на коленях русскую девушку, которая поила меня с чайной ложечки горячим молоком с медом. Я сказал ей: “Я мог убить твоего мужа, а ты беспокоишься обо мне”. Когда мы проходили через другие русские деревни, мне тем более стало ясно, что было бы правильно как можно быстрее заключить с русскими мир. На сделанных мной фотографиях видно, что русские не обращали внимания на мою военную форму и относились ко мне скорее по-дружески! В поисках интересных сюжетов я прошел гораздо больше, чем мои товарищи. Опередив нашу колонну, я сделал фотографию длинной вереницы конных повозок среди живописных деревьев. Она называется “Как в 1812 году”. Мы прошли более 1000 километров вглубь российской империи, и все это время меня не оставляла мысль, в каком же состоянии мы оставим эту страну, когда будем покидать ее…».
Троицын день в деревне Патерки






















