Вот это сейчас и происходит в нашей церкви, имейте ввиду:
http://www.ng.ru/problems/2014-01-15/6_blagodat.htmlЕсть 2 (по меньшей мере) силы:
- Патриарх, о которого пришло распоряжение: "причащать".
- И те, кто с ним -
несогласны (прямо поп там признаётся).И эти несогласные не будут сидеть сложа руки.
Сейчас Кураев - их рупор, их таран.
Он делает прямые наезды на Патриарха (см., например, это лукавое интервью:
http://expert.ru/russian_reporter/2014/02/7-voprosov-ottsu-andreyu-kuraevu-protodiakonu/ )
**
И вот, очень важное интервью:
библеист, профессор Центра изучения религий РГГУ Анна Ильинична Шмаина-Великанова— Как вы думаете, есть ли у нашей церкви какая-то программа помимо скреп и патриотизма, которую она готова предложить обществу? Вопрос не праздный: пока мы видим, что все, кому есть с чем выйти к людям, будь то о. Георгий Кочетков, о. Иоанн Привалов или покойный о. Павел Адельгейм, оказываются неугодными.
— Думаю, у церкви нет программы — у нее есть будущее. Это будущее находится, по слову Тейяра де Шардена, в руках маленьких, объединенных любовью групп. В церкви детей, по Достоевскому, провозглашенной Алешей Карамазовым у Илюшиного камушка.
Что касается церкви как учреждения, она тоже, на мой взгляд, никакой программы не имеет, а просто пытается копировать власть, уподобиться ей и воспользоваться частью ее возможностей. Так было в синодальную эпоху, от упразднения патриаршества при Петре I и до лета 1917 года, и сейчас это так.
Что мы имеем, в сущности, если говорить о начальстве — государственном, светском? Мы имеем оккупационный режим. Довольно странное явление, и я совершенно не согласна с теми, кто утверждает, что это хуже Сталина.
( Read more... )— Что изменилось за год?
— Думаю, что в какой-то момент светское начальство поняло: каплун достаточно разжирел. Не исключено, что оно решило: пора подвести черту. В конце концов, губернаторы назначаются, в Академии наук президента больше не будет, вместо него назначенный управляющий, а эти кто такие? Почему они думают, что им можно?
На наших глазах совершается катастрофа. Посмотрите: если бы в прошлом году в январе нам сказали, что Академии наук не будет, мы бы посмеялись. А чего еще не будет? Памятника Пушкину? Новодевичьего монастыря?
( Read more... )— Но разоблачения Андрея Кураева скорее работают на чистоту рядов. Разве подобное отделение агнцев от козлищ не сплачивает иерархов?
— В этих разоблачениях я вижу более глубокий смысл. С одной стороны, всем известно, что церковь у нас — главная опора борьбы с гомосексуализмом. Все, кто по этому поводу считает нужным высказаться, напоминают, что в Писании сказано, что таких грешников надо побивать камнями. Там, правда, то же самое сказано о прелюбодеях, не делается никакой разницы между этими двумя видами греха. А с другой стороны, вдруг начинается дикий скандал, как будто все сегодня проснулись, как будто это не было язвой церкви с того момента, как появилось монашество. Как будто никто не знает о гомосексуальных наклонностях папы Льва X, но католическая церковь от этого не погибла. Как будто не писал об этом святитель Игнатий Брянчанинов, известный наш церковный писатель XIX века, знавший о монашеских прегрешениях не понаслышке. Это такого рода грехи, которые сопровождают человечество.
Больше скажу: этот грех меня к несчастным грешникам скорее располагает. Потому что это человеческое. Помните, как Клайв Льюис описывает свое детство в ужасной закрытой школе, где процветало мужеложество. Да, сам он испытывал к этому физиологическое отвращение и его не коснулись никакие соблазны, но испорченных мальчиков, задыхающихся в бездушной системе соревнования и лицемерия, он скорее жалел, они были ему понятны. Такого рода грех — это тоже человеческое. Отдать свою душу системе, которая разрушает все доброе, — вот это античеловеческое.
И потому нынешний внезапный скандал кажется мне необыкновенно странным. Все равно что обнаружить, что некоторые изменяют женам. Сегодня я думаю, что это может оказаться частью операции, необходимой, чтобы резко изменить положение церкви. Один, о. диакон Андрей Кураев, занимается дискредитацией церкви изнутри, перечисляя, кого именно нужно подвести под статью. Другой, Иван Охлобыстин, в это время предлагает, и тоже как бы от имени церкви, ввести уголовное наказание за мужеложество, причем уже для всех. То есть церковь оказывается дискредитирована в глазах интеллигенции и в глазах народа. То и другое на руку государству, которое сообразило, что объединение с иерархией ему ничего не дает. И решило забрать себе все, что у нее было.
<Охлобыстин - мелкий гадёныш.
Крупная птица - это Чаплин, который всю дорогу занимается дискредитацией православия и нашей церкви.
Он был прикреплён к Кириллу, также, как Кураев был прикреплён к Алексию.Как комиссары.
(Оба при первой возможности избавились от личного присмотра.
Но церковь пока не может избиваться от них)
А сейчас они (да и во время пусси-райот-гейтс ) работают на пару, играя роль доброго и злого следователя перед публикой- tapirr>
Посмотрите: о. Андрей уже прямо делает вещь, бессмысленную с точки зрения очищения рядов, — обрушивается на покойного владыку Тихона, епископа Архангельского и Холмогорского. И кто же берется в союзники — митрополит Даниил. Оказывается, митрополит
не смог жить в покоях, в которых обитал владыка Тихон (на самом деле он в этих покоях не только не жил, он их и не строил). Мне доводилось общаться с покойным епископом: он был тихий и добрый человек, из тех, кто не может желать зла другому. В любом случае, каким бы он ни был, он никому не причинит вреда, он в могиле, и забота о семинаристах здесь неуместна.
— То есть операция по дискредитации церкви специально подстроена?
— Думаю, в каком-то смысле все равно, специально ли подстроена эта операция или просто так сошлись обстоятельства. Здесь как со взрывами домов в конце 1990-х — не так уж важно, Путин взорвал эти дома или Путину удобно было, чтобы все думали, что это сделал он. Не будем преувеличивать ум спецслужб, не будем говорить о спланированной акции. Устроена была такая конструкция, в которой чем хуже всем, тем лучше тем, кто ее придумал. Это и есть власть тьмы.
Нужно сказать об этом еще несколько слов, прежде чем вернуться к судьбе Заостровья. Я помню, как Евгений Борисович Пастернак учил нас понимать КГБ. Это был животрепещущий и сложный вопрос. Вот тебя вызвали — каждый человек понимал, что его могут вызвать. Какая рабочая гипотеза: кто там? Он говорил: рабочая гипотеза — там сумасшедший. Представьте себе, что несколько человек, толковых и организованных по отдельности, вместе связаны и накрыты брезентом. Действия каждого в отдельности, желающего вырваться, в целом будут производить впечатление действий сумасшедшего. Там, говорил мудрый Евгений Борисович, существует разнонаправленное подсиживание — и больше ничего. Поскольку вы не знаете, к чьей партии принадлежит следователь, который сидит перед вами, чего он хочет, под выговором он сейчас или ждет повышения, вы никогда не поймете, как с вами обращаются. Поэтому молчите.
Думаю, что эта рабочая гипотеза верна и в отношении начальства в целом. Я не могу уследить мыслью за всей системой провокаций. Что мне очевидно — что наш нынешний патриарх сейчас под ударом. Что эти провокации суть провокации против него.— По-вашему, государственная власть намерена заменить патриарха Кирилла или упразднить патриаршество по примеру Петра I?
— Вопрос сейчас стоит так: что перед нами — мат в два хода или в три?
( Read more... )
